В жизни всего сущего наступает момент, когда надо что-то менять. Иногда это последствия кризиса, иногда веление прогресса, но ничего не меняется только у того, кто не существует. В этом измышлении, в первую очередь, заключается ответ на вопрос: почему «Триумвират» переехал из Алма-Аты в Ленинград. Надо признать, что в Алма-Ате он существовал довольно неплохо. На местном филиале «Мелодии» был записан на высоком техническом уровне альбом группы «Беседа с гуру». Местное радио, телевидение н пресса, не часто, но с придыханием вещали о том, что одна из лучших рок-групп Союза находится именно в Алма- Ате. Высоко и пониже поставленные деятели культуры благосклонно относились к доморощенным гениям, тем более, что это ни к чему не обязывало. Нашлись и отдельные ценители, пытавшиеся сделать что-то существенное, но в силу ограниченных возможностей лишь наделали себе неприятностей. На редкие, с трудом организованные и никак не рекламируемые концерты никто не ходил, но мнение о группе было весьма благоприятное. Стало ясно, что если не изменить своего положения в пространстве, то далее собственного носа ничего не увидеть, а рассчитывать на то, что кто-то увидит тебя, тем более не приходится. Тезис о том, что «Триумвират» должен ехать покорять мир, интенсивно культивировался в среде знатоков и ценителей, Как известно, в начале было. Слово, попавшее в благодатную почву, дало свои плоды в случайно, а вернее — закономерно появившихся гостей из Ленинграда. Люди эти были далеки от рок- страстей, но обладали повышен-ной степенью эстетического восприятия, которое н обрекло их на великие хлопоты по предстоящему визиту «Триумвирата» в рок-столицу нашей любимой Родины.

Визит состоялся 25 ноября 1989 года, длится по сей день, и конца-края ему не видно. В его начале была сплошная эйфория от знакомства с Питером, общения с новыми людьми, наличия кучи взятых в долг денег. Каждый день приносил какие-то приятные новости. Все, кто слушал фонограмму, говорили, что это очень интересно, очень необычно, медитативно, психоделически — и вообще здорово. Всем хотелось помочь и помогали, как могли, но никто толком не знал, в какие безнадежно трудные времена было затеяно это предприятие. Рок- движение окончательно перешло к тому времени из первобытно- общинного состояния в фазу феодальной раздробленности, когда основная масса вассалов достаточно четко определила свою. принадлежность наиболее крутым сеньорам. Сеньоры обрели болезненную ревнивость — неизбежную в условиях владения княжеством. Крутизна князя все больше стала оцениваться по его властным жестам, магическим телодвижениям, гипнотизирующим взглядам. При отсутствии таковых от природы крутизна строилась с помощью крутых выражений, от которых у вассалов захватывало дух «Ах, как отважен наш князь! Ура…» Чувственная эстетика рока, как искусства, трансформировалась в зрелищный накал спортивных состязаний. — Слушателей стало меньше, чем зрителей, а зрителям не терпелось себя показать. Рок-концерты чаще превращались в бедлам с буйными пациентами, на которых даже князь не мог надеть смирительную рубашку. За что боролись, на то и напоролись. Существовало, правда, довольно большое количество вольных переселенцев, которые не признавали княжеской власти, хотя к некоторым из князей относились с явной симпатией, но не без критики. Это были настоящие слушатели, однако выработанное интеллектом самоуважение не позволяло им принимать участие в том, во что превратилось рок-действие. Варвары –вассалы вынудили их принимать позицию пассивных наблюдателей. В таких условиях на концерте неизвестной группы, как правило, присутствовало полтора десятка знакомых и единицы случайных людей, Именно так и выглядел первый концерт «Триумвирата», состоявшийся в студенческом клубе ЛГУ — по-простонародному — в «шайбе» — 8 декабря 1989 года. Но надо отметить и очень приятный момент — 2 десятка зрителей и местные музыканты после концерта, в едином порыве поднялись на сцену, чтобы выразить алма-атинским визитерам свои самые лучшие чувства. Ну, очень приятный момент… В новогоднюю ночь нового 1990 года состоялось очень забавное событие, — участие в ночном концерте на открытой площадке в Таврическом саду. Бр-р-р… Но за «бр-р-р» в две вещи под фонограмму «Триумвират» получил 150 р. и большой, мягкий, теплый автобус, который привез, увез, н поздравил с Новым годом. Это событие сотворил Михаил Семенович Шарф — режиссер БКЗ «Октябрьский». Он долго соображал, в какую нз программ можно вклинить психоделическую нудь, и, совершенно зайдя в тупик, сделал этот отчаянный шаг. В звукозаписывающем. кооперативе «Гармония» произошло знакомство «Триумвирата» с питерской арт-группой — «Лабиринт», в результате чего 4 января 90-го же года состоялся совместный концерт в Выборге. «Лабиринт» настоятельно посоветовал новым знакомым отвезти свою фонограмму в Москву Алексею Козлову, который на основе «Арсенала» образовал Ассоциацию пост-рока, где пытается собрать то, что можно назвать рок-музыкой. Впоследствии оказалось, что именно Музыкой, а не рифмованными на тех же блатных аккордах ругательствами в адрес существующего строя. Не зная адреса н не имея средств на путешествие из Петербурга в Москву, «Триумвират» отправил фонограмму и объяснительную записку по почте почти в никуда, а точнее — в Союз композиторов, полагая, что там кто-нибудь да знает Козлова. Нисколько не надеясь на успех этого предприятия, находясь однажды поздно ночью на кухне н в глубокой хандре, на окраине Старого Петергофа — за игрой в «дурака», Перебеев и Словарь услышали по. радио умный голос Алексея Семеновича Козлова и, как естественное продолжение его, — свою музыку. Истошными воплями был поднят с постели утративший бодрость Черезов н, очевидно, не только он. Но что делать — искусство требует жертв. Таким об разом средства массовой информации сообщили, что «Триумвират» принят в Ассоциацию пост- рока.

К этому времени было уже известно, что Ленинградская студия грамзаписи — приняла фонограмму «Триумвирата» для изготовления пластинки. Этот факт был настолько же вдохновляющим, насколько неожиданным, и в натуре выглядел так: переступив порог редакторского отдела, Словарь обнаружил в нем весьма милую даму в несколько коротковатой юбке. Со стороны созерцательной, визит уже можно было назвать удачным, но его собственно первопричина показалась бессмысленной. Однако инерция сделала свое дело. Словарь вытянул вперед руки, в которых, к счастью, оказалась коробка с фонограммой, и промямлил: — Вот, мол, мы тут сочинили н даже записали, как было бы здорово, если бы вы послушали. Очевидно, кисло-сладкое выражение его физиономии позабавило Татьяну Аркадьевну Маркелову, так звали даму, н она сказала: «Ну что же, пойдемте, послушаем». Это было очень неожиданно, так как расчет был на в лучшем случае: «Оставьте, зайдите через месяц», а в худшем — на: «Отправляйтесь в Алма-Ату, не мешайте работать, у нас своих девать некуда». В аппаратной, похожей на лавку антиквариата, с некоторым усилием был включен студийный магнитофон неведомой молодому поколению марки, н потекла тягучая, прозрачная, но свинцово-тяжелая с домброво-басовыми. ходами «Девочка н февраль». Едва закончился первый куплет, как Татьяна Аркадьевна нажала кнопку «стоп» и начала перематывать ленту вперед, до «Беседы с Гуру», «Гуру» постигла та же участь. И так каждую следующую вещь. Печально глядя на редактора, Словарь думал: — ..Зато красивая, — но уже через несколько минут получил самый неожиданно-сокрушительный удар. Выключив магнитофон, редактор разложила все то, что услышала, по полочкам, причем в аккурат туда, где всё и лежало. Отметила все достоинства и недостатки, а так-же предрекла трудное будущее авторам этой музыки и закончила тем, что рекомендует худсовету этот материал на выпуск пластинки… Контраст между внешними признаками и внутренним содержанием был слишком. велик, и приятное удивление отвлекло от мыслей о трудном будущем.

Через неделю после вышеизложенных событий в редакции ленинградской «Мелодии» появился новый редактор — Андрей Бурлака. Популярность этого человека среди читающей публики так же велика, как популярность Боба Гребенщикова в среде публики слушающей. Наверное, трудно найти город в Союзе, где не читали бы рок-журнал «РИО», чаще всего — перепечатанный | или «отэренный», помятый и потертый до дыр, как хипповые джинсы.

Так вот, Андрей Бурлака — создатель и — автор журнала «РИО».

О самом Андрее толком неизвестно ничего, но по слухам, он как будто является патриотом Ленинградской школы рока. Для «Триумвирата», в фундаменте школы которого находилась дабл-гриф гитара Пейджа с казахской домброй вместо верхней двенадцатиструнки, эти слухи не сулили ничего хорошего. Весомое бурлакинское мнение, как асфальтовый каток могло раздавить. Недели три удавалось избегать. встречи с ним, но от судьбы не уйдешь. Андрей послушал фонограмму и высказал благоприятное суждение, а так же заявил, что к его мнению «Триумвират» может отсылать оппонентов, если это, конечно, поможет. И помогало…

После Нового года всякие источники средств существования прекратили всякое существование. Друзья кормили, поили, давали крышу над головой и даже давали немалые деньги, но человек, не имеющий возможности самостоятельно прокормить хотя бы себя, жалок и ничтожен. Музыка гораздо больше отнимала, чем давала, а отсутствие ленинградской прописки аннулировало любые способы зарабатывания на жизнь, В результате — длительных поисков было найдено место дворника в придворном хозяйстве ЛГУ на Васильевском острове. Начальник дворников, Лилия Игоревна, по профессии художник, хорошо понимала проблемы людей искусства и относилась к музыкантам ласково, едва посвящая их в заботы двора. Однако «Триумвират» или «Тридворнират», как перефразировал, по-лошадиному заржав, Перебеев, старался не совсем даром получать 120 руб. Январь и половина февраля прошли в переговорах Ленконцертом, который и рад был бы помочь, но. своих проблем, как оказалось, выше крыши. «Лига Муз» — ТО при Ленконцерте предоставило за небольшую арендную плату аппаратуру и транспорт, но распространением билетов и всем, что с этим связано, заниматься было не в состоянии. Хорошо, что на свете есть друзья — удивительные люди, самоотверженно взваливающие на себя бесконечный ряд по обеспечению жизнедеятельности «Триумвирата». Благодаря их усилиям 7 марта состоялся концерт в военно-морском училище им. Фрунзе. Курсантам была обещана дискотека, и эта событие привлекло массу юных дам, обнаженных снизу — до верхнего предела, а сверху — до нижнего предела приличия. Самих дам музыка не интересовала, а бравые моряки = по причине своей молодости были деморализованы, и никакая музыка не могла освободить их из плена женского обаяния. Концерт прошел на всеобщем желании скорее кончить, но ни у кого это как-то сразу не получалось. И все терпели. Двести рублей, заработанные на этом концерте, полностью ушли на оплату его организации. Зато все были при деле.

Следующее выступление в каком-то ПТУ дало возможность заработать 300 руб., но приближалась пора зачетов и экзаменов, и всякая музыка отменялась. Право же, зачем нужны зачеты и экзамены, если все равно никто ничего не знает, даже тот, кто — их принимает?

И здесь, как нельзя кстати, в г. Орле случился 1 рок-фестиваль в связи с открытием местного рок-клуба. Маленькая, беленькая, но подающая большие надежды питерская школьница Ира имела подружек в Орле. Подружки пригласили Иру на фестиваль, ей было, скучно ехать одной, и она пригласила «Триумвират». К своему ‘удивлению, тот согласился. И даже поехал,

В Фестивале приняли участие группы из Орла, Брянска, Белгорода и еще откуда-то. Получился небольшой фестиваль средней полосы России. Проходил он 14-15 апреля, каждый день по 12 команд. В количественном отношении преобладал, конечно, панк, но немало было тяжелого рока н металла, две группы инструментальных, один бард-рокер и даже один попсовый экземпляр. Панки были очень милы — почти не матерились, голых задов не показывали,  плевали только себе под ноги, на сцене выпили всего лишь трехлитровую банку пива, в местах скопления народа. не блевали и не испражнялись. Все-таки провинция есть провинция. Не тот уровень.

Очевидно, в жюри фестиваля заседали люди со  сдвигом — «Триумвират» занял первое место, к которому прилагалась по четная грамота с изображением то ли знамени, то ли кулис цвета крови, профилем вождя и нетленным — «Искусство принадлежит народу», а также графический эквалайзер отечественного производства. В конце апреля «Триумвират» отбыл в Алма-Ату с намерением записать в студии новый альбом, выступить с концертами и вообще, побывать на родине. Удалась только последняя часть программы, и надо сказать, удалась не вполне, Заработать ничего не удалось, а в Питере надо было быть 13 мая. Финансовый тупик оказался безвыходным, но неожиданно выручили братишки из юной «Империи» — команды хореографического училища, они вспомнили, что когда-то взяли у «Триумвирата» в долг гитару, и собрали 160 руб:

С 18 по 20 мая в Питере состоялся фестиваль, организованный Кешей и Обществом трезвости. Фестиваль был пиковый, то есть устроенный в пику Рок-клубу, который отказался проводить уже ставшее традиционным ежегодное сборище рокеров города. Хорошо это или плохо – сказать трудно, но народ собрался, несмотря на скромную рекламу и неудачное местонахождение – клуб ЛПИ в Лесном. Участие принимали более двух десятков групп от откровенно стебануто-прикольного до неумеренно серьезно-солидного направлений. На самой экстремально-крайней позиции первого направления блеснул сам Кеша с товарищами. Прикол со «Старушкой» был настолько плотным, что не давал протиснуться даже подобию музыки, а стеб-бэнс Кеши был просто, отпадным.  Не только содержимое карманов, но и сами карманы остались на полу после имитации Кешей падучей. С другого края находилась «Паутина» с тщательно  отснятыми и отрепетированными достижениями «Лед Зеппелин», но. надо отдать должное  музыкантам, труд они вложили сюда немалый. Центром прочно овладели панки, наибольший шум из которых произвели «Юго-Запад» и божественный Свин со своим «Автоматическим удовлетворителем». Свин, если он в ударе, — просто прелесть. Никто, пожалуй, не может себе позволить так естественно-натурально материться, демонстрировать пенис и оставаться при этом застенчиво-взволнованным, как Свин. Верно заметили древние – что положено Свину, не положено быку.

Что касается собственно музыки, то надо отметить «Корпус-2». Очень сильные музыканты, хорошая идея, широкий спектр звучания, фонтанируют мысль и фантазия. При желании, конечно, можно найти похожесть на что-то уже существующее в рок-океане, тем более, что басист-вокалист до боли похож на Коллинза. Но что делать, все музыканты похожи друг на друга. Если хорошо приглядеться, то, как правило, у всех одна голова, две руки и ноги, а люди, окончившие консерваторию, говорят, что нет, всего семь.

«Триумвират» был встречен © сопровождаем гробовым молчанием, нарушаемым лишь мычанием тех, кто по причине невменяемости не мог уже, ничего. Даже молчать.

Надо сказать, что Кеша вложил массу труда в организацию этого. фестиваля, Он же вел его, он же выступал, а также обращался к тщательно скрываемым светлым сторонам души панк-аудитории:

— Дорогие друзья, пожалуйста, не кричите музыкантам — «Говно!» — Они же стараются для вас…

Но Кеша, к сожалению, не предусмотрел наличия жюри. Наверное, «жюри», хотя это и стремно в принципе, однако его отсутствие волей-неволей принижает значение фестиваля, да и каждой группе хотелось бы знать, хотя бы субъективное мнение о себе, чтобы было кому потом сказать: «Ну, козлы, ваще…»

Поскольку «Триумвират», — как оказалось, в Орле выступал от лица Ленинградского рок-клуба, то не мешало бы в таком случае в него вступить. Процедура вступления состоялась 26 мая. Претендентов было несколько. Одна неумеренно хардовая группа, — остальные — сладкозвучные панки. К сожалению, — названия групп никто не объявлял, но запомнилась одна с автобиографически направленными текстами:

«Мама, мама, я упал с моста в Неву, но ты не бойся, я не утону,

Говно не тонет, а я  — говно».

Вокалист при этом артистично похлопывал себя по оттопыренным ягодицам, а гитарист причмокивал чем-то вкусным во рту. Похоже, у этой группы большой потенциал.

Очень странно, но в преимущественно панковой аудитории «Триумвират»  имел аплодисменты, а также долгий разговор с одним из преподавателей музыки при рок-клубе об искусстве, жизни и внутренней энергетике ритма.

2-го июня «Триумвират» принял участие в большом показательном концерте «Высшего музыкального училища нового типа. который образовался год назад и называется «Джаз-рок» колледж «Нью-Эйдж». «Триумвират» был принят туда в полном составе в начале февраля 1990 года, после того, как руководство колледжа прослушало его фонограмму. Было выдвинуто лишь одно условие, что «Триумвират» не изменит своей идее, звучанию и смысловой направленности. Нет ничего приятнее, чем выполнять такие условия.

ТАКИЕ УСЛОВИЯ НЕЛЬЗЯ НЕ ВЫПОЛНЯТЬ,

Алихан БАТАЛОВ